Сценарий 9 мая, праздничный концерт, предоставит возможность всем присутствующим на празднике ощутить военные времена, что пришлось пережить людям, как жестоко распорядилась война людскими судьбами. Номера, которые присутствуют в плане, растрогают каждого человека.
9 мая праздничный концерт - начало
Звучит голос за кадром. На сцене массовка.
Муз. Номер. «Венский вальс»
Саша: Товарищ генерал-летинант, разрешите обратиться.
Генерал: Обращайся.
Саша: Виноват. А вы чего такой смурной? Победа все-таки.
Генерал: Понимаешь, еду я сегодня по Берлину, смотрю толпа.
Дети, старики, женщины: думал наши, те кого из лагерей освободили. И мальчишка один в толпе, белобрысый такой к старушке жмется. Мне даже показалось — это Егорка мой, глаза такие голубые-голубые, и смотрит, как тогда в 41 когда они меня со Светой провожали. Мне показалось даже на миг, что живы они, и не было той бомбежки. Ну я мальчишку подхватил на руки, подхожу к старушке и говорю: «Война кончается, отдайте мне мальчугана, ведь у его наверняка родителей то нет.»
А она мне по немецки: «Это мой внук. Отдайте.»
Саша: Ну нельзя себя корить, товарищ Генерал. Победа.
Надо найти в себе силы радоваться.
Генерал: Да, только кажется мне, что радостная и счастливая жизнь осталась там, летом 41-го.
Саша: Это конечно так. Но значит тем более надо строить новую и счастливую жизнь. А я про июнь 41-го стараюсь не думать.
Генерал: Как не думать то, как.....
Муз. Номер
Ирина: Из... Из Киева уехали многие. Начальство эвакуировали в первую очередь. Они важные, мы — нет. Когда вошли немцы, сразу же вышел приказ: сдать радиоприемники. Почта уже давно не работала. Я писем твоих не получаю. А теперь еще радио не будет. Я хоть сводки слушала, все представляла, что ты отступаешь со всеми или в атаку бежишь. А теперь... А теперь оккупация, а значит, значит неизвестность. А это мучительнее всего. Ну где ты? Ты... Ты жив? Или... Или нет. А что же мне теперь слушать? Хорошо. Я буду слушать сердце... Я буду слушать сердце и знать, что если оно остановится, я пойму, что тебя больше нет.
Муз. Номер
Он: Нас везли на передавую. На станции состав остановился минут на пять. Разрешили набрать воды.
Она: Я ехала в санитарном поезде, в госпиталь. Остановились на десять минут чтобы забрать раненых.
Он : Уже докурил почти оборачиваюсь...
Она: И не могу поверить своим глазам...
Он : Этого не может быть...
Она: Это он.
Он: Это она.
Она: Мы не виделись три года.
Он: Она была так же красива, как тогда в 41.
Она: Он был все такой же, как в моих снах каждую ночь.
Он: Даже слова друг другу не сказали.
Она: Просто стояли обнявшись пока - поезда не тронулись.
Он: Потом я трясся в вагоне, но мне казалось, что это не я. Я остался там...
Вместе: На перроне.
Она: … кокой то неизвестной станции стою и обнимаю моего самого близкого и самого далекого человека.
Муз. Номер.
Марина: Ой! Прибежала к маме на нервах и говорю: « Ну не могу я с ним больше жить! Не могу! Бесит он меня! Ботинки в шкаф поставить не может. Сахар мокрой ложечкой из сахарницы достает. Ужас!» А бабушка сидит так тихо в углу, смотрит на меня и говорит: « Дура ты дура. Ты вот представь, что завтра он на войну уйдет, и что, важен тебе этот сахар с ботинками или нет. Хм, дед твой когда вернулся, да я от счастья пела, когда ботинки его на пороге видела. Да потому что живой! Потому что пришел!» А я смотрела на нее и думала: « А ведь и правда, живем мы прекрасно. Хм, и ведь не важно, что сахар этот закаменевший от ложечки этой мокрой у нас. Главное, что мы есть друг у друга. Главное, что мы просто есть. И бабушка права: я — дура, я — счастливая дура!
Муз. Номер.
Олеся: Ой, ну какие подарки могут быть на партизанской свадьбе.
У кого, что было в вещмешках, то и подарили. Кто то катушку ниток с иголкой, кто то пуговицы, кто то патроны, ну а кто то кусок мыла. Самый лучший подарок был от ребят из третьего отряда — ой, кусок парашютного шелка. На платье конечно не хватило, но фото у меня была ммм, что надо. Накрыли в большой землянке, ну что было. Водку конечно достали, пили за свадьбу, и за подорванный вчера мост. Ой, горько не кричали, горько говорили, у нас в лесу шуметь нельзя — найдут. Хи.
Муз номер.
Медсестра: В клубе раз в неделю играли танцы для военных. Туда ходили легкораненые из нашего госпиталя и командированные офицеры, те кто уже завтра будет на передавой. И я, даже после второй подряд смены, быстро одевала платье туфли и бегом туда...
Нянечки шушукались: « Вон пигалица наша на танцульки побежала.»
А я с ног валюсь, глаза слипаются, но иду туда и танцую. Для меня это просто еще одна смена, а для них это частичка мирной жизни, которую они и забывать то стали.
Завтра им на поезд и умирать, а сегодня можно танцевать, танцевать долго - долго. И им кажется, что завтра никогда не наступит, и не нужно будет уезжать. И я танцую с ними долго — долго. И когда они называют меня не моим именем, я не обижаюсь.
Муз. Номер.
Солдат: На войне мы были вместе с отцом. Мы никогда не встречались с ним, были на разных участках фронта. Я освобождал Киев, Белоруссию, Польшу. Я брал Берлин. И всегда я знал, что отец близко. Я на этой войне не один, мы бьем одного врага, делаем одно дело. И когда я праздновал победу в Берлине, это была наша с ним победа, одна на всех. И снова у меня было ощущение, что отец рядом.
И он действительно в тот момент был рядом, недалеко, он был похоронен в 15 километрах от Берлина. Он чуть - чуть не дошел, а я дошел. О том как он погиб и где похоронен, я узнал через много лет. А еще через много лет, вот сейчас, моя внучка выйдет на эту сцену, и споет о той самой победе. Одной на всех!
Муз. Номер.
Мама и сын: Ты. Ты же мечтал у меня стать путешественником, вот мы с тобой и отправимся в путешествие. Долго идти будем, ты знаешь, много домов увидим. Ты все жалел, что я дальше нашей улицы тебя не отпускаю, а здесь далеко пойдем. На вокзал придем, на поезд сядем. Немцы написали, что мы особенные люди, и что нас нужно отправлять в безопасное место. Вот мы и отправимся в безопасное место. Только ты не отбегай от меня, хорошо, а то там народу много будет, только ты не отбегай. Немцы, они строгие, им может это не понравится. Ой. Ну, что сынок, пойдем. Обещаешь быть рядом. Тогда пойдем сынок.
Муз. Номер.
Алеша: Стою в самом центре, в парке. Ни где-то там на окраине, не за тепловозным депо или например при въезде в город, а так, повезло,
я местная достопримечательность. Люди прям так и говорят:
« Встречаемся у солдата.» Это значит возле меня. Все первые свидание в нашем городе происходят около моего постамента. В дни свадьбы все приезжают фотографироваться суда, к солдату. Они не знают как меня зовут, да и не важно, я все-таки неизвестный солдат!
Муз. Номер.
Киномеханик: Бабушка после сеанса долго меня еще расспрашивала: « я ли снимал этот фильм, и что потом случилось с ее сыном.»
А я же просто киномеханик. Ну конечно же сказал ей, что фильм снимал я. И что солдат этот остался жив, и его даже наградили потом. Бабушка дала мне свой адрес, и попросила сделать фотографию с пленки. Я конечно же сделаю ей фотографию ее сына и пришлю. И ей пришлю, и всем остальным тоже пришлю, у меня такая бабушка, в каждой второй деревне, где я кручу кинохронику.
Номер.
Минута молчания.
Генерал: Вот видишь, мы дошли, как я и обещал. Ты не верил, а мы дошли.
Саша: Виноват, товарищ-генерал, не верил. А слово вы свое сдержали: « я в Берлине.» Вот бы мамка обрадовалась.
Генерал: Да, Сереж, мы в Берлине. Мне очень жаль.
Саша: Ну вот опять вы за старое, товарищ-генерал, довольно.
Генерал: Мне очень жаль, прости, что ты погиб тогда под Киевом.
Саша: Так война, товарищ-генерал, ну шоферил бы я до конца за этой баранкой. Нам еще повезло, что был поворот правый, успел свернуть, так бы нас обоих немец снял. Тогда б мы точно под Киевом остались. А так вы меня до Берлина донесли. Памяти в сердце спасибо.
Генерал: Прости.
Саша: Виноват, товарищ-генерал, я запрещаю вам так думать.
Мы победили! День вон какой хороший, а следующие дни будут только лучше.
Генерал: Да, день сегодня действительно хороший!
Муз. Номер.
Добавить комментарий